Психоаналитическая терапия искусством

Ãèçåëà Øìååð

Ïñèõîàíàëèòè÷åñêàÿ òåðàïèÿ èñêóññòâîì

                                                        Ïåðåâîä ñ íåìåöêîãî
                                                        Íàó÷íûé ðóêîâîäèòåëü:

                                                        äîêòîð ôèëîñîôñêèõ íàóê

                                               Îâ÷àðåíêî Âèêòîð Èâàíîâè÷

Ìîñêâà 1995

Психоанализ, исследовательская и врачебная концепция и труд Зигмунда Фрейда, базируется на самонаблюдении (интроспекции), размышлении и воспоминании (рефлексии) и выражении через слово (вербализации).

Является ли деятельностью выражение через живопись?

Классический психоанализ понимал и понимает на сегодняшний день под деятельностью любую отличающуюся от говорения форму выражения и коммуникации, например, язык тела и живопись, т.е. формы, обходящие нормальный способ осознания через слово.  Выражение при помощи языка тел и выражение через живопись в сумме не менее ценны; они дают пациенту возможность повторить старые переживания через действие, а не через воспоминание, заставляют его остановиться в самой глубине сознания.

Каким образом при таком высоком значении слова в психоанализе может идти речь о психоаналитической терапии искусством?

Уже в течении нескольких десятков лет существуют отдельные психоаналитики, которые не оставляют и не хотят оставлять без внимания художественное творчество своих пациентов. Пациент приносит на прием что-либо, что он нарисовал или сделал.  Спонтанно или по привычке он выражается через живопись, и созданное им может быть приобщено к психоаналитическому процессу, так как пациент чувствует, например, что с помощью этого он может выразить себя в большей степени и быть лучше понятым, или потому что он страдает затруднениями или природными дефектами речи.

Модифицированный психоанализ

 ïîñëåäíèå ãîäû ïñèõîàíàëèòè÷åñêèå øêîëû îòêðûëè äëÿ ñåáÿ òàêóþ âîçìîæíîñòü, è â êà÷åñòâå ðàñøèðåíèÿ èëè ìîäèôèêàöèè òîãî, ÷òî â ñâîå âðåìÿ áûëî ïðèîáùåíî ê âûðàæåíèþ ÷åðåç âîîáðàæåíèå è æèâîïèñü ñ ïîìîùüþ àíàëèçîâ, ïðîâåäåííûõ Ê.Ã. Þíãîì, â ðàìêàõ, íàïðèìåð, ìîèõ ñåìèíàðîâ âîçíèêëà ñâîåãî ðîäà øêîëà ïñèõîàíàëèòè÷åñêîé òåðàïèè èñêóññòâîì, ãäå íà ïåðåäíåì ïëàíå âûñòóïàþò ïñèõîäèíàìè÷åñêîå ïîíèìàíèå è ðàáîòà ñ êàðòèíàìè èëè èõ ýëåìåíòàìè. Ïðè ýòîì ïñèõîäèàãíîñòè÷åñêèå è òåðàïåâòè÷åñêèå íà÷àëà çàèìñòâóþò âñå îñíîâíûå ïðàâèëà ïñèõîàíàëèòè÷åñêèõ ìåòîäîâ. Îòëè÷èå íàáëþäàåòñÿ òîëüêî â òîì, ÷òî âî âðåìÿ ðàáîòû ñ êàðòèíîé ïàöèåíò äîëæåí íå ëåæàòü, à ñèäåòü íàïðîòèâ òåðàïåâòà. Äåéñòâèòåëüíî, ìèìèêà, æåñòû è “çíàêè” ïàöèåíòà î÷åíü âàæíû äëÿ òîãî, ÷òîáû òåðàïåâò íå îæèäàë îò íåãî áîëüøåãî, ÷åì îí ìîæåò âîññòàíîâèòü. Íåîáõîäèìî çàïîìíèòü: êàðòèíà ÷àñòî áûâàåò ïåðåíàñûùåíà áåññîçíàòåëüíûì.

Ни один эксперт
 не может предсказать содержание картины!

Каждый психотерапевт привык к работе со снами и внутренними картинами пациентов. Он обучен и в той или иной мере талантлив, чтобы во всех красках представить себе то, о чем рассказывает пациент.  И все же мы бываем очень удивлены, когда пациент, раньше “только” говоривший, начинает по Вашей просьбе рисовать сон, конфликт, какое-либо чувство и т.д. Картина выглядит не так, как мы представляли ее себе, слушая пациента: она более красочная, напыщенная, ничтожная, сильная, “здоровая”, хрупкая, разорванная, непропорциональная, могущественная, устрашающая, детальная, бедная, богатая, нереальная, абстрактная, духовная - она совершенно другая. Ни один опытнейший аналитик не может высказать точных предположений относительно того, что изобразит его пациент на бумаге и как: какими мазками, какими красками, каковы будут композиция и распределение пространства.

Игра смены физических сил и антисил, регрессивная и прогрессивная динамика, разделяющееся и собирающееся движение - все это видно на картине, все это чувствуется. Картина становится третьим помощником, указывающим на невидимое ранее, предлагающим источники и решения.

Картина как посредник другого языка

Психотерапевт может теперь сопровождать своих пациентов по ландшафтам души, ими созданными: по лабиринтам, переливам и пятнам цветов, загадочным символам, существам и духам, по чему-то хаотически распадающемуся, неприятно точному, по горам, символам страха, ненависти и ужасным сексуальным символам, по прибоям и берегам, опасным приключениям и другим местам. Терапевт дозирует, т.е. затрагивает (обсуждает)  ровно столько элементов картины, сколько ее художник сможет восстановить и переработать.

Процесс восстановления в случае “модифицированного психоанализа” (с помощью картин) или в случае “психоаналитической терапии искусством” (при изменяющемся центре внимания) снова происходит через слово: итак, картина (образ)  становится посредником более глубокого, основательного, богатого, красочного и приближенного к истине языка.

Процессы познания
в психоаналитической терапии искусством

У терапии искусством имеется, как мы увидели, несколько основных положений.

Одно из этих положений называется выражением. На переднем плане находится творческий процесс как таковой. Способность пациентов самовыражаться (например, в виде живописи) поощряется терапевтами искусством.

В психоаналитической терапии искусством на первом месте (как я понимаю) находится процесс познания. Познание и осознание фигурирует во всех известных в психоанализе течений.

На примере одной картины мне хотелось бы кратко осветить следующие темы (см. рис. на стр.115).

1.  Я в контексте психодинамики

Прежде всего Я следует искать там, куда указывает сам художник (сама художница) и говорит: “Это - я”. На этой картине художница сидит, прислонившись к дереву и протягивает руки к матери. Мать стоит на коленях в темной пещере, вытянув руки, и смотрит в другую сторону.

Позиция Я у художницы этой картины регрессивна (взгляд налево на картине) и беспомощна (прислонение / протянутые руки).

2. Механизм защиты / Фиксация

Художница фиксируется на матери. “Вот моя мать стоит на коленях в пещере, наклонившись вперед, и молит о внимании. Если я умру, вы будете в этом виноваты! В конце концов она покончила жизнь самоубийством.”

Сидя у корня дерева, словно приклеившись к нему, художница “смотрит на вину”,  оставшуюся ей после смерти матери. Наблюдая за этим комплексом вины и из-за этого уничтожая свою духовную энергию, художница открывает для себя дорогу направо, дорогу к прогрессу.

3. Перенос / Проекция

Каждая картина, нарисованная спонтанно, содержит элементы отношений. Не только между личностями, нарисованными на ней, но и между автомобилями, дорогами, реками, зверями, цветами и предметами существует динамика отношений. Эта динамика отношений исследуется психоаналитически ориентированными терапевтами искусством как в плане актуальном, так и проективном.

Например, терапевт спрашивает пациентку: “Существует ли между мной и ней такая же ситуация (переноса), как на картине?”

Вдруг я (условно) - дерево, к которому прислонилась художница? Или я тянущаяся вверх сестра? Переносит ли на меня пациентка различные комплексы вины (например, если она вынуждена была отменить встречу / опоздала / иногда не принимает меня)?

4. Взаимный перенос

Терапевты, которые пережили примерно то же самое относительно своих матерей, могут склоняться к тому, чтобы смешать собственные негативные чувства и чувства художницы, оценить отношение матери как давление и, следовательно, осложнить конфликт пациентки с матерью.

Терапевтам, исключившим / оттеснившим / отделившим от себя отца, не приходит в голову, что на этой картине отца нет. “Отрицание”, “слепое пятно” терапевта и художницы совпадает и является препятствием.

Или оно может быть шансом: психотерапевт, сам закончивший курс по самопознанию и имеющий опыт в этом отношении, отдает себе отчет в существовании “слепых пятен” и использует взаимный перенос для диагностических целей.

5. Сопротивление

Предложение врача продолжить картину на листе бумаги, положенном справа, т.е. изобразить дистанцию между собой и матерью или новую ситуацию отношения, повергает художницу в нерешительность. Сопротивление воспринимается и обрабатывается ориентированными на психоанализ терапевтами искусством со всей серьезностью. Оно означает отказ от фиксации на комплексе вины, в данном случае, например, отделение от матери. В конце концов художнице удается нарисовать в качестве продолжения картины дорогу, которая ведет ее, ее брата и сестру в собственную жизнь (см. рис. на стр. 117). Новый контекст этой картины превращает старую вину в “черную мозоль”, на которой теперь никто не фиксируется и не задерживается.

6. Источники

Дорога, по которой идут трое братьев и сестер, теперь “освещается” дорисованным деревом и висящим над ним солнцем. Дерево - архетипный символ матери. Солнце символизирует отца. Архетипные символы представляют собой противовес нехватке настоящих родителей.

Как мы смогли увидеть, психоаналитическая терапия искусством требует как от терапевта, так и от пациента раскрытия всех смысловых каналов и каналов познания. Тела, души, язык (картин), ум и дух делят между собой плоды познания: ясность и правду.

Áèáëèîãðàôèÿ

1. Øìååð Ã. ß íà êàðòèíå. / Ïðèìåíåíèå ïñèõîäèíàìèêè â òåðàïèè èñêóññòâîì. // Pfeiffer Verlag, München 1992.

2. Øìååð Ã. Ëå÷åáíûå äåðåâüÿ. / Êàðòèíû äåðåâüåâ â ïñèõîòåðàïåâòè÷åñêîé ïðàêòèêå. // Pfeiffer Verlag, München 1990.